Эрнесто Че Гевара

2 августа 1964 г.

Сегодня мы приняли меры предосторожности—удалили прессу, чтобы в более удобной обстановке поговорить о ряде, как нам кажется, очень важных проблем, а это было бы нелегко в присутствии телевидения, тем более что вещи, о которых мы будем говорить, и непростые, и скучные. И те, кто пришел сегодня с родственниками или просто из любопытства, вынуждены будут потерпеть несколько минут, выслушивая вещи довольно скучные. (Аплодисменты.)

Так как сегодня выпускной вечер и выпускники — управленцы, я думаю, важно будет уточнить кое-какие вопросы и объяснить некоторые идеи. Мы предполагали сделать это в наименее полемичной форме, но в качестве гостя здесь присутствует президент Национального банка, один из наших оппонентов по вопросам систем управления, так что полемика разгорится сразу же.

Кроме того, мы предполагали пояснить ряд концепций — вопросы экономического, особенно технического, развития социалистического общества посредством производственных объединений, — в которых наша позиция расходится с концепцией, традиционно принятой в социалистических странах, мы также выскажем и некоторое несогласие с позициями советских товарищей.

Директор школы сделал конкретный анализ, что избавляет меня от необходимости повторять целый ряд вопросов, которые он затронул. Вместе с тем некоторые из них чрезвычайно важны, это видно на практике, когда их анализирует руководитель.

Можно встретить заводы, где очень хорошо ведется экономический анализ; на таких заводах иногда директор, но чаще всего начальник экономического отдела является главной силой; на других хорошо или удовлетворительно поставлено производство, однако экономический анализ не осуществляется с такой же степенью точности. На таких заводах самая сильная исполнительная рука — руководитель производственного отдела. А директор завода — товарищ с особыми характеристиками; если он хороший, значит, у него есть определенные навыки руководства, простейшие знания технологии производства — скорее элементарные, потому что он уже переменил несколько заводов, которые постоянно изменяют свою подведомственность. Это то, что помогает директору полностью изменить технологию производства даже при очень рудиментарных экономических знаниях. Такова характеристика нашего директора.

Несколько дней назад я спросил у одного директора; мы говорили о делах на заводе, и он мне сказал, что получил какой-то товар и отправил другой. И я спросил: продукция государственной сферы, включая и его предприятия, является ли товаром или нет? Для него этот вопрос был глупым. Ясно, что она была товаром. Между прочим так говорится и в учебнике Академии наук.

Это показывает, что при подготовке наших директоров их не знакомят прежде всего с целым рядом взглядов, которых мы придерживаемся; взглядов, которые являются не теоретическими измышлениями, головоломками или еще чем-либо в этом роде, а направлены на очень серьезные вещи в практике строительства нового общества. Поэтому собственно в этом выступлении мне и хотелось обратить ваше внимание на подобные вопросы. Меня обеспокоило то, что даже о существовании полемики не было известно, а вовсе не позиция администратора — это меня совершенно не интересует; позиция каждого из вас по отношению к проблеме меня интересует как статистика, чтобы видеть, как принимается та или иная идея и только, остальное — дело выбора после изучения, пусть даже поверхностного, тех аргументов, которыми защищается в споре та или иная сторона.

Потом я увидел другое, вместе с одним директором табачного предприятия несколько дней назад я посетил одну табачную фабрику. Там был поднят ряд вопросов более или менее личного характера, из тех, с которыми к нам постоянно обращаются: у одного — дом, у другого — осужденный родственник, тому — стипендию для сына; в одном отделе возникли вопросы экономического характера и довольно острые; в общем на всех табачных фабриках возникают подобные проблемы. Где они больше, виднее? Там, где преобладает сдельная оплата труда. Женщины, что спорили со мной на этот раз, занимали полностью индивидуалистическую позицию, совершенно отказываясь признать те выгоды, которые они получили при переходе с очистки табачных листьев на их сортировку, потому, что они не сравнивали условия работы, а сравнивали свою зарплату с прежней зарплатой тех, кто делает сигары, а она действительно высокая на важнейших табачных предприятиях Гаваны; вот на эту тему и разгорелся спор.

Теперь относительно вас; я уверен так же как и слушатель, выступивший от имени всех вас, и как отметил директор школы, что школа не сумела дать вам основательной подготовки, такой, чтобы выпускник сразу мог сказать: “Я — директор”; что директорами вы еще только должны стать. Тем более, что речь идет о руководстве предприятием; однако это не столь важно, мы знаем, что первые курсы всегда плохи и первые выпускники всегда расплачиваются за наше ученичество, за недостаточную подготовку.

Нас интересуют в основном директора, вы — уже третий выпуск, готовится четвертый; это основа нашего среднего звена, которая в будущем должна стать нашей кадровой опорой.

Директор школы рассмотрел проблемы, осложнившие процесс обучения, т. е. вопросы повышения культурного уровня. Этот недостаточный уровень культуры обязывает нас сокращать число поступающих, учитывая именно уровень образования, потому что курс должен читаться более или менее одинаково для всех; на больших потоках есть рабочие, не достигшие шестиклассного образования, и много таких, кто имеет шесть классов, но уже все забыл, — нельзя объединять их с теми, кто прошел более высокую подготовку, потому что эта разница в уровне подготовки приводит внутри школы к проблемам, которые мы видим постоянно.

Мы стремились еще два года назад к тому, чтобы все администраторы — не только те, кто пошел в школу директоров, имели бы как минимум 8-классное образование, т. е. чтобы у всех было законченное среднее образование. Как видите, это все еще мечта; нам надо еще многое сделать, чтобы она осуществилась. На общую слабую подготовку поступающих в школу директоров повлиял прежде всего очень низкий уровень образования нашего народа, потому что здесь надо учитывать не только имеющуюся безграмотность, но и весь уровень полубезграмотного состояния почти всего нашего рабочего класса и всего нашего крестьянства.

Для нас это главное. Мы ничего не делаем. Наступит момент, когда самокритика становится отрицательной. Мы в министерстве неоднократно проводили самокритичный анализ наших просчетов, мы добивались, чтобы товарищи согласились пойти на курсы руководителей. Мы провели все, какие были в нашем распоряжении, анализы с тем, чтобы выяснить все слабые места этих курсов и причины неэффективного использования предыдущих курсов, однако этой постоянной самокритикой, мне кажется, предприятия прикрывались, чтобы практически не делать ничего в этом направлении.

Я неоднократно рассказывал, как однажды на одном сахарном заводе мое внимание привлек листок, весь засиженный мухами, повешенный в недоступном глазу месте, — похоже, его повесили туда именно для того, чтобы никто не смог прочесть, — а в нем объявлялся прием как раз в школу директоров. Конечно, это казус, произошедший на одном из 200 заводов сахарной промышленности, но он указывает, каким было в целом внимание, которое предприятия уделяли этой задаче. Среди наших задач есть одна, которая на протяжении длительного периода имеет наибольшее значение, — это задача повышения подготовленности нашего народа на всех уровнях.

Когда нам приходится сражаться из министерства, — да, оно организовано на принципе подчинения низовых организаций центру, но в нем имеется и несколько автономных уровней, — то бороться приходится с огромным множеством предприятий, которые прекрасно знают, как не делать то, чем им не хочется заниматься или чем они не хотят интересоваться.

В этих условиях нам чрезвычайно трудно сделать хороший отбор слушателей, эти курсы директоров оказались чем-то вроде отбора инструкций для директоров, — вот что представляют собой эти курсы в действительности.

Функция же школы — выпускать директоров, но в реальных условиях, в которых мы находимся, этого не происходит.

Естественно, при рассмотрении процентного соотношения изучаемых предметов уместна самокритика; нелепо, что раньше никто не обратил внимания, как мало места было отведено в течение всего курса методам управления производством. В действительности директор должен быть руководителем с качествами политика, со знанием технологии, и чем глубже эти знания, тем, естественно, лучше; с элементарными знаниями можно работать, их даже можно приобрести во время работы, но знания методов управления производства должны быть как можно более обширными.

А методы по руководству производством — это не то же самое, что экономические методы. Необходимо знать, владеть основами экономики, но это не экономические методы. Методы руководства состоят в умении пользоваться всеми ресурсами, которые предлагает министерство посредством различных методик, чтобы уметь руководить заводом как единым целым, не находясь непосредственно на производстве. Речь идет о способности разумно разработать целый ряд указаний и оценить обстановку на основе различных анализов и данных, поступающих из разных цехов завода; о способности уметь согласовывать и направлять различные факторы, влияющие на производственный процесс, с тем, чтобы они составляли однородное целое.

Есть руководители с очень плохой экономической подготовкой, однако они являются крупными администраторами; они стали крупными администраторами не только благодаря врожденным качествам руководителя, но главным образом потому, что, опираясь на эти качества, сразу смогли найти правильный путь для овладения методами управления, что пoзвoлилo им быстро находить решение проблем.

Руководитель, помимо общего определения, должен быть — надо еще раз повторить это — настолько близок к массам, чтобы быть в состоянии понять их чувства, чтобы не быть от них изолированным, чтобы непосредственно учиться у них, — и это не просто фраза; источником осведомленности министерства, источником моих знаний деятельности министерства, самым верным и самым эффективным, которым я пользуюсь постоянно, являются посещения заводов и беседы с рабочими в производственных объединениях, с администраторами и руководящим персоналом завода.

С одной стороны, руководитель имеет все показатели предприятия, они у него должны быть и ими он должен уметь оперировать, а с другой — показатель, позволяющий ему контролировать положение дел на заводе, это каково настроение коллектива. Заниматься этим крайне необходимо, но вместе с тем он должен уметь руководить только на основе данных, принимать решения только на основе данных, уметь правильно пользоваться данными, чтобы вести производство вперед, т. е. он должен быть в высшей степени беспристрастным.

При этом известно, что исполнительность — очень важное качество, когда оно независимо от других качеств, т. е. когда “конные скачки” не превращаются в единственную деятельность руководителя. Для руководителя, способного мгновенно принимать решения, гибкого и дальновидного в решении проблем, преодолевающего иногда бюрократические препоны, естественно, исполнительность обладает рядом преимуществ.

В чем суть проблемы? В том, что директор уже привык к определенным методам, перестал учиться, перестал вносить собственный вклад в общее дело и начал превращаться в прекрасного бюрократа. Надо встряхнуть его. Кроме того, наши системы управления постоянно усложняются, надо постоянно повышать знания, чтобы всегда находиться на высоте.

Курсы, как я уже говорил, оставляют желать лучшего во всех смыслах, но при всем этом настоящие курсы дают нам хороший опыт для того, чтобы иметь возможность лучше решать проблемы на новых курсах. Здесь мы не обвиняем, некого привлекать к ответственности, как на предприятиях; мы даем себе отчет о трудностях при отборе кандидатов на эти курсы. Мы отбирали некоторых товарищей, зная, и это на нашей совести, что они не имели способностей стать директорами заводов. Потому что быть руководителем предприятия — это не только иметь определенный уровень образования, определенную степень интеллекта, степень знаний определенных отраслей промышленности; руководитель предприятия — это настоящий служащий, его специализация — быть служащим в иерархии министерства, у него есть ряд качеств, которые не так-то просто определить, и при их определении можно впасть немного в идеализм, но каждый, кто имеет опыт руководства, знает и умеет определять, является ли данный товарищ настоящим директором или нет.

Мы еще не побеседовали с товарищами директорами предприятий, чтобы объяснить совершенные ими в каждом случае ошибки, но уже их предупредили; у курса был ряд слабых мест, одно из них — проводимый нами отбор.

Еще один аспект проблемы, лучше сказать, еще одна тема. Вы попадете на работу в одно из министерств. Когда вы были рабочими, у вас не было больших проблем, но теперь вы стали администраторами, и эти проблемы возникли. В министерстве проводится эксперимент, который я считаю в целом интересным. “Не потому, что он мой ребенок, но он действительно очень умный”, — говорят матери; дело в том, что производимый сейчас в Министерстве промышленности эксперимент я считаю чрезвычайно важным прежде всего потому, что он передовой в смысле подобных идей.

Речь идет о так называемой системе бюджетного финансирования. Мне бы хотелось немного об этом сказать; не забивать вам головы теорией, — у меня и нет для этого достаточных способностей, — а пояснить некоторые основные вопросы, которые заставят вас подумать и введут в курс существа вашей будущей работы.

Прежде всего должен предупредить, что есть товарищи, открыто заявившие, что так как они не принимают систему бюджетного финансирования, то по принципиальным соображениям не могут работать в министерстве, и попросившие перевода в Национальный институт аграрной реформы, где эта система не введена. То есть расхождение во мнениях бывает иногда очень острым, я надеюсь, что вы не будете столь принципиальны — это касается тех, кто не очень верит в эту систему, — и поэкспериментируете немного, прежде чем принять решение.

Мы основываемся главным образом на одном: мы получили очень отсталое общество во многих отношениях, но и с целым рядом передовых сторон, которые мы с первого же года Революции постарались в достаточной мере отбросить назад. Таким передовым аспектом явилась организационная система управления, которая была выработана империализмом. В свою очередь империализм ее суть передал монополиям. Можно сказать, что эта система, насколько мне известно, основана на извлечении максимума сверхприбыли из рабочего при капитализме. А при социализме все сводится к смене направления этой сверхприбыли, возвращающейся к народу, и к смене слов; основное же остается прежним. Если мы заменим слово “сверхприбыль”, то можем сказать, что монополия в смысле системы управления является инструментом, позволяющим максимально сэкономить производительные возможности человека в решении задач, непосредственно связанных с производством; ведь на монополиях лежит целый ряд особых задач, таких, как подкуп правительств, иногда даже и средств массовой информации; осуществление непроизводительных затрат, которые они вынуждены делать из-за целого ряда проблем капиталистического общества, которое нас не интересует. Однако в том, что касается организации производства, монополия — это действительно спрут, который умеет работать.

И мы стремимся воспользоваться этой системой управления. Системой управления, позволяющей извлечь из рабочего максимум его способностей производить, хорошо зная — иначе мы не были бы революционерами, — что зачастую это извлечение, состоящее из напрасных и потерянных усилий даже в течение восьми часов рабочего времени в силу плохого планирования, плохой организации производства, плохой системы управления, — все это является не чем иным, как небольшим числом материальных благ, возвращаемых обществу в различных формах, — будь то новые капиталовложения для повышения производственных мощностей или инвестиции для роста социального благосостояния.

Но это один из основных моментов нашей идеи о системе управления. Идея, которая в будущем воплотится в широкое использование компьютерной техники. Задача управления будет упрощаться по мере того, как будет возрастать подготовка низшего и высшего административных звеньев, т. е. по мере того, как предприятие — основа всего производства — будет с каждым разом все лучше оснащаться технически. Министерство как центр нервной системы управления всем производством также будет все лучше оснащаться технически; таким образом мы сумеем упразднить много промежуточных звеньев, значительно упрощая бюрократический аппарат и придавая большую точность планированию и управлению производством. Это одна сторона дела.

Другая его сторона состоит в том, как прийти к этому в социалистическом обществе; здесь некоторые вопросы становятся более спорными. Есть один момент, который я хочу пояснить, чтобы вы обратили на него внимание, чтобы точно знали, что мы на этот счет думаем, и чтобы потом он не вызывал у вас ошибок и сомнений; речь идет о материальном стимулировании. Мы считаем — как считал Маркс, как считал Ленин, как считали все марксисты, — что материальный стимул есть пережиток, след, остаток старого общества, отраженный в сознании трудящихся как объективная потребность в любую эпоху, с личной точки зрения, и как таковой он представляет собой реальность, с которой надо считаться. Поэтому мы никогда не можем возражать материальному стимулу и отрицать его, так как это означало бы отрицание реальной действительности.

Разногласия возникают в связи с той ролью, которую материальный стимул призван играть в построении социалистического общества, и в том, как пользоваться материальным стимулом в процессе строительства этого общества. Когда вы займетесь непосредственной работой как руководители, то увидите нечто совершенно очевидное: места, где сдельная оплата была самой распространенной формой оплаты и все еще существует; места, где рабочих труднее всего убедить в целом ряде мер; места, где единение не так сильно; места, где можно разъединить массы на основе определенных лозунгов материального характера. Все это вы ясно увидите.

Роль, которую играет сдельная оплата труда, не принадлежит дню сегодняшнему; это роль, которую она играла при капитализме как способ разобщения рабочего класса и, естественно, как инструмент эксплуатации. В этом смысле мы выступаем резко против сдельной оплаты. Мы против в силу этого отрицательного морального качества, которое ведет к замедлению образования рабочего с точки зрения общественного мнения, а также потому, что система заработной платы, разработанная нами и обсужденная с Министерством труда, основана на поощрении и стимулировании повышения квалификации, и оно приобретает все большее значение основного показателя; оплата труда рабочего ограничена потолком следующей категории. Чтобы получать больше, рабочие должны повысить свой профессиональный уровень, подняться на уровень выше, перейти на другую категорию заработной платы и таким образом повысить свой основной оклад.

Эта норма выработки есть требование общества к рабочему, и выполнение ее означает выполнение социального долга. За него выдается заработная плата или вознаграждение; когда трудящийся не выполняет норму, он не выполняет социальный долг, поэтому общество должно его наказать и наша система действительно наказывает, снижая заработную плату пропорционально тому, что он не выполнил. Так что наша система, наша шкала заработной платы, видимо, несправедливы: наказывают исключительно в сторону понижения, т. е. при невыполнении нормы наказание пропорционально этому невыполнению, и не премируют пропорционально, потому что здесь срабатывает потолок заработной платы.

С другой стороны, мы достигли значительных успехов в повышении квалификации, которые, я думаю, достигнуты далеко не во всех странах мира. И нам надо двигаться еще дальше, если мы стремимся перескакивать через этапы развития и как можно быстрее идти по пути строительства социализма.

Мне остается пояснить еще тот момент, что мы никогда не считали систему, называемую хозрасчетной, — мне кажется правильным название “финансовое самообеспечение” или называйте ее как хотите — отрицающей социализм, или антисоциалистической. Ничего подобного. Мы просто считаем, что наша система более передовая.

С другой стороны, мы полагаем, что повышение технического, управленческого, идеологического уровня, обращение к материальной заинтересованности как лишь к проявлению больших усилий масс и попытка в большей степени устранить силу индивидуального влияния — все это будет способствовать большему развитию сознательности наших масс, а значит, и большему развитию нашего производства даже тогда, когда оно действительно окрепнет, развернется во всю мощь.

Мне хотелось сделать акцент на этом вопросе, потому что по этому поводу идет жесткая полемика, наши технические или технико-идеологические оппоненты — как хотите вы в этом случае — очень сильны и за плечами у них многолетний опыт разного рода.

Мне осталось сказать еще одно. В этом году, в этом семестре, через несколько дней мы выдадим дипломы “Работник коммунистического труда” товарищам, отработавшим на производстве 240 часов за полугодие с 1 января по 30 июня. Это значит, что они отработали 30 дней по 8 часов на производстве, или существует целый ряд эквивалентов для людей, которые поехали на рубку сахарного тростника на время своего отпуска и т. д. Это действительно означает значительный вклад в наше общее дело.

Но мы считаем, что самое главное — это ни в коем случае не хозяйственный вклад каждого из этих товарищей в общее дело, а вклад, который служит примером, ведет других товарищей к новому пониманию труда, это необходимый фактор для перехода к другому, более развитому этапу, это пример самовоспитания. И наверное, прежде всего и важнее всего — самовоспитание, которое позволяет трудящимся иметь новое видение, новое понимание, новое отношение к жизни, позволяющее им стать подлинными руководителями.

На вас возложена обязанность — не административная, а моральная — быть руководителями, передовыми во всех смыслах. Чтобы при призыве на добровольные работы первым откликался директор и делал ее как следует; директор всегда должен находиться на самом тяжелом участке, на самой неудобной работе, за исключением тех случаев, когда он должен быть на руководящем посту, потому что он обладает особенными качествами и должен находиться на руководящем посту, чтобы не развалилась вся работа, а в остальное время директор должен быть на самом трудном участке. Чтобы тот, кто получает его распоряжение, знал, что отдавший его имеет на это полное моральное право, потому что он всегда подавал пример, всегда был впереди при исполнении долга.

Если бы вы обладали всеми положительными чертами и не хватало бы только этой черты, т. е. быть хорошим коммунистом, передовиком во всех отношениях, проявлять высокую активность в жизни, в действительности вы никогда бы не смогли стать самыми передовыми кадрами, потому что, если нет этой внутренней побудительной причины, заставляющей постоянно вскрывать собственные недостатки, искать их и исправлять, если вы нутром не чувствуете неудач завода, предприятия, бригады или чего угодно, если не ощущаете это как личную неудачу, если не чувствуете, что должны исправить дело, чтобы Революция шла вперед, значит, вы при всех ваших технических и другого рода совершенствах будете работниками, каких много, более или менее блестящими в силу способностей, но подлинными руководителями — никогда.

МЕНЮ

HOME

BACK