Главная страница >>

Последние фото Че

Олег Ясинский

Ночью 1 мая этого года мы шли с друзьями по улице Коррьентес - одной из центральных в Буэнос-Айресе, где вдоль нескольких километров на каждом квартале - по театру, а на каждом шагу - открытые допоздна книжные магазины и кафе. Вдоль тротуара многочисленные уличные торговцы предлагали все - от постеров и стеклянных голограмм до чудодейственных трав Амазонии и лотерейных билетов; одна из стольких примет страны, медленно выбирающейся из самого глубокого в ее экономике кризиса. Неожиданно, на ступеньках одного из книжных я увидел фотографии, показавшиеся мне одновременно знакомыми и незнакомыми. Мы подошли к продавцу. Продавец обратился к нам на прекрасном русски, с легким московским акцентом. Оказалось, что его имя Мохаммад Гомес, он - никарагуанец, закончивший в 80-е МГИМО, проведший долгое время в Европе, потом несколько лет в Аргентине и несколько дней назад решивший вернуться на родину, в Никарагуа. Фоторгафии, которые он продавал были репродукциями с аргентинского журнала Нотисиас. В начале апреля 2006 года этот журнал опубликовал то, что могло стать, но не стало, одной из главных журналистских сенсаций последних месяцев - никому не известные фотографии последних минут жизни Эресто Че Гевары, сделанные в школе боливийской деревушки Ла-Игера 9 октября 1967 года и первые посмертные снимки тела.

«Если я останусь лежать в лесу или меня подберут, возможны только две малорадостные перспективы - остаться гнить среди трав или попасть в качестве трофея на страницы «Лайф» со застывшим в агонии взглядом момента встречи с величайшим из страхов. Потому что, к чему скрывать, мне тоже страшно.»

«Камень». Эрнесто Че Гевара. 1965 г. Конго.

Итак, 9 октября. Боливия. Ла-Игера. Маленький отряд Че разгромлен боливийской армией, командир и двое партизан захвачены в плен. Согласно повторяемым по радио официальным сводкам, «с паризанами покончено, а сам Эрнесто Че Гевара скончался от ран». Немного раньше полудня в Ла-Игеру прибывает агент ЦРУ кубинец Феликс Родригес. У руководителя военной операцией полковника боливийской армии Хоакина Сентено проблемы - в ближайшем городке Вальегранде уже собираются представители властей и журналисты, чтобы встретить тело Че, который еще живой в Ла-Игере. Родригес передает Сентено секретное распоряжение властей - казнить Гевару любым способом, немедленно вылететь в Вальегранде и оттуда послать вертолет обратно, чтобы забрать труп Гевары. «Как друга» Сентено просят, чтобы «тело к двум часам было готово».

Ходят слухи, что ЦРУ просит сохранить Геваре жизнь и перевезти его в Панаму для допросов. Правда это или нет - в любом это не устраивало ни боливийское правительство, настаивавшее на своей «независимости от иностранных держав», ни власти США, которым не просито было бы объяснить миру, почему по его распоряжению Боливия передает им в руки пленного аргентинского партизана. И есть еще один важный момент - разгром отряда и смерть Че должны усилить политические позиции боливийского президента Рене Баррьентоса, перед угрозой готовящегося против него военного переворота со стороны главнокомандующего генерала Альфредо Обандо, что было секретом полишинеля.

Так и не решившись на убийство пленника, Сентено вылетает в Вальегранде и старшим по званию в Ла-Игере остается капитан Рамос. Только что назначенные палачи колеблются. Опять звонит полевой телефон. Феликс Родригес слышит голос майора Айороа, который сообщает, что «высшие государственные власти требуют исполнения приказа под кодом «500 - 600». Капитану Рамосу известно, что «500» значит «команданте Че Гевара», «600» значит «казнить», а «700» - «сохранить жизнь».

Рамос вызывает сержанта Марио Терана и приказывает ему стрелять в грудь и ниже, чтобы сохранить легенду о том, что Че умер в результате кровотечений от ран, полученных в бою, потому что радио имело неосторожность сообщить, что он был ранен в ноги.

Как пишет аргентинский биограф Че Марио Пачо О'Доннелл: «В зал, где находился Че, вошли лейтенант Перес и два других младших офицера:

- У вас есть какое-нибудь последнее желание?

- Есть.

- Вы, материалисты, всегда думаете только о еде?

- Наверное, - немного насмешливо ответил Че

... Тем временем сержант Теран искал оружие получше того, что у него было. Неправда, что он был пьян, тем более пьян виски, как придумал один из биографов; несуществующий в этих краях, здесь причем более чем через тридцать лет после событий, мне не удалось найти даже бутылки кока-колы. Правда то, что он долго не мог решиться нажать на курок, и как минимум три раза входил и выходил обратно, в сопровождении насмешек коллег, издевавшихся над его трусостью... Че спокойно и издевательски скажет своему палачу: «Стреляй, трус, ты убиваешь мужчину»... Никаких контрольных выстрелов не было. Вопреки утверждениям некоторых биографов, ни Гари Прадо, ни младший офицер Карлос Перес, ни солдат Фортунато Кабреро, не разряжали своих пистолетов в тело команданте Эрнесто Че Гевары. Свидетели, до сих пор живущие в Ла-Игере и Вальегранде, все как один говорили мне, что после очереди из «гаранда» Терана наступила абсолютная тишина, продолжающаяся по сегодняшний день.»

История этих фотографий малоизвестна. Согласно одной из официальных версий, Пачо О'Доннелл получил их недавно по почте в конверте без обратного адреса. Некоторые журналисты утверждают, что эти фотографии не единственные, а наиболее хорошо сохранившиеся, потому что пленки давно утеряны, а отпечатки за это время настолько выцвели, что все попытки восстановить их в лабораториях закончились безрезультатно.

Готовясь предложить этот материал к публикациям, я не мог не задавать себе вопроса - насколько уместно еще и еще показывать фотографии мертвого Че, следуя одной из передсказанной им «малорадостной перспективе»? Если его жизнь и смерть были посвящены самому великому и светлому из человеческих проектов. Когда я вижу эти фотографии, они помогают острее почувствовать этот горький момент истории, еще раз напомнить о хрупкости и величии жизни, о том, что что никогда нельзя смешивать реальность и литературу. Когда прикасаешься к живым рубцам реальности, они болят больше чем красивые мифы. Пусть эта боль будет будильником памяти. Пусть она станет одним из источников нашего действия. Пусть она болит.

Когда мертвого Че, привязанное к полозу вертолета, перевозили из Ла-Игеры в Вальегранде, потоки ветра открыли ему глаза, и никто уже не смог их закрыть. Сегодня Латинская Америка переживает начало своей новой истории. От Мексики до Патагонии дуют новые ветры. Новый президент Боливии Эво Моралес и стоящие за ним социальные силы начинают превращать вчерашнюю утопию Че в ту послезавтрашнюю реальность, ради которой стоило и стоит искать, находить, ошибаться, падать и вставать столько раз, сколько это будет нужно.

Ниже следуют фотографии, единственным комментарием к которым должно стать действие.

Сантьяго, май 2006 г.

Главная Биография Библиотека Галерея Мультимедиа Ссылки English Espanol